Это здание на Большой Садовой стало третьим и последним домом ярчайшего представителя московского модерна Федора Осиповича Шехтеля.
Его работы во многом определили исторический облик столицы. Готические особняки Морозовой на Спиридоновке, Кузнецова на 1-й Мещанской, дом Рябушинского на Малой Никитской с мраморной лестницей-волной – все это его творения. Для себя же в 1910 году зодчий строит здание в неоклассическом направлении модерна – своеобразный храм искусств.
Дом состоит из двух частей. Первая – одноэтажная с парадной аркой, над которой расположен фриз с античными фигурами. В центре стоит богиня мудрости Афина, и к ней по обеим сторонам шествуют музы живописи, скульптуры, музыки и архитектуры. Вторая часть здания – в два этажа, украшенная портиком из четырех колонн, а между ними большое трехчастное окно.
Самое просторное и высокое помещение особняка – холл-гостиная, вокруг нее строится вся внутренняя композиция здания. Здесь часто устраивались выставки детей архитектора, а также нашли себе место работы его друзей.
Комнаты соединяют между собой узкие коридоры и лестница с необычными, изогнутыми перилами. Главная находка здания – плоская крыша, также украшенная маленьким портиком. Здесь семья архитектора любила летом пить чай, любуясь видами Москвы.
В особняке Шехтели часто принимали своих друзей, художников, писателей, купцов. Федор Осипович был близким другом писателя Чехова. А с его сыном Львом и дочерью Верой дружил молодой Владимир Маяковский. Вместе они готовили его первый сборник стихов «Я».
Революция отняла у Шехтеля все. Особняк национализировали, а он с семьей был выселен. Новой стране не требовался его талант, и заказов почти не поступало. Больной и старый архитектор доживал свой век с женой и двумя дочерьми в квартире на Малой Дмитровке, едва сводя концы с концами. В одном из своих последних писем он вспомнит: «Я строил всем Морозовым, Рябушинским, фон Дервизам и остался нищим».
После Шехтеля в особняке на Большой Садовой проживал видный военный и общественный деятель Роберт Эйдеман. Был там одно время и детский сад. А в 1990 годы дом пришел в запустение: в его комнатах нашли приют люди без определенного места жительства, которые с интерьерами не церемонились. Они топили камин остатками уникальной мебели и деревянной обшивкой стен.
В наши дни особняк восстановлен усилиями фонда «Стратегия», который арендует его с 1993 года.