Изначально Москва должна была стать неким перевалочным пунктом, куда свозили бы природные ресурсы, а иногда и людские, перед отправкой в Германию. Никто и не собирался сохранять великие памятники архитектуры – они все подлежали уничтожению. О том, что есть нация русских, со своей историей, культурой, должны были забыть. Однако когда в разгар Битвы за Москву стало ясно, что так просто город не взять, фюрер обозлился. И вынес приговор: сравнять Москву с землёй, чтоб и памяти о нём не осталось. При этом не отказывались немцы и от другого плана – просто затопить город. Фашисты даже поторопились доставить из Европы материалы для строительства монумента, на котором было написано «Es war Moskau» — «Здесь была Москва». Его планировали поставить на берегу «Озера Гитлера».
Не получилось…
Можно сказать, что художники и архитекторы практически создали огромную картину «Москва с воздуха», чтобы сбить врагов с целей. Причём у этой Москвы куда-то делся Кремль, расположение мостов, дорог и улиц было далеко от истины, дома стояли не на своих местах. Да, маскировка сыграла огромную роль.
Комендант Московского Кремля Николай Спиридонов заявил о необходимости как можно быстрее «убирать» Кремль, ибо был уверен, что именно древняя крепость будет одной из главных мишеней врага. В российских архивах до сих пор хранятся макеты, которые использовались для его маскировки, они достигают в длину 5 метров. Кстати, эта информация была засекречена вплоть до 2010 года.
Все строения на Красной площади «превратились» в жилые дома. Крыши перекрасили и расчертили как дороги. Купала храмов затёрли и укрыли. Для мавзолея изготовили огромный чехол с рисунком трёхэтажного дома.
Стены Кремля тоже были разрисованы под окна и подъездные двери, звёзды были выключены и покрыты чехлами, поверх зубцов уложили фанерные крыши, местами натянули полотнища, на которых были нарисованы крыши домов.
Во время первого налета, произошедшего через месяц после начала войны, маскировку ещё не накинули на город в полной мере. И та бомбардировка нанесла Москве серьёзный урон, доказав, что Спиридонов был прав, поторапливая руководство с решением о маскировочной операции.
Операцией по маскировке Москвы занимался художник-архитектор Борис Иофан. Ему и группе его коллег удалось сделать почти невозможное, город сверху действительно было не узнать. В работе принимали участие военные, художники, добровольцы из горожан, а на самых высоких объектах (например, на колокольне Ивана Великого) трудились профессиональные альпинисты.
В конце июля основные работы по маскировке были закончены.
Особо тщательно были «спрятаны» оборонные заводы, мосты, нефтехранилища, водонапорные станции. Появились и фальшивые предприятия, причём их было не отличить от настоящих. Строили и псевдоаэропорты с муляжами самолетов.
Кстати, служба маскировки, состоявшая из художников и архитекторов, получала зарплату, выделенную из городского бюджета. Краску же предоставил Наркомат химической промышленности.
Итог – Кремль спрятали просто отлично. Согласно статистике, за годы войны Москва пережила почти полторы сотни вражеских налетов, а вот Кремль подвергся бомбежке всего восемь раз.
Конечно, маскировка не стала панацеей. Бомбы попадали и в Большой зал Консерватории, и в Большой театр, и в здание МГУ на Моховой, а также в здания ЦК КПСС и Третьяковской галереи. Одна из бомб разрушила театр Вахтангова – здание потом даже не стали восстанавливать, а выстроили на его месте новое. Пострадали многие предприятия, например, завод «Серп и Молот», ГПЗ им. Кагановича, «Трехгорка».
Однако маска, которую горожане надели на свою столицу, очень затрудняла для фашистов нахождение тех или иных объектов и, конечно, сбивала с толку, учитывая то, что налеты они совершали обычно в темноте. Часто пока фашистские лётчики пытались догадаться, на тот ли объект надо скинуть бомбу, проходило достаточно времени, чтобы советские зенитчики доходчиво объясняли пилоту, что ему вообще не следовало тут появляться.
Некоторые муляжи москвичи специально подсвечивали, чтобы самолеты направлялись именно к ним. Все это очень помогало советским истребителям и зениткам.
В итоге за период с начала первых авианалетов по апрель 1942 года в Москве пострадало лишь 19 предприятий и чуть больше 200 зданий.