Как и все великое, балет «Ромео и Джульетта» в стенах Государственного театра оперы и балета, который мы знаем сейчас как Мариинский, начинался с недовольств и разрушения представлений о невозможном.
Сама его идея казалась слишком невероятной, чтобы воплотиться: до 1935 года никто не пытался ставить спектакли по мотивам больших романов. Да и как говорить о Шекспире без слов? Но инициаторы постановки, Сергей Радлов и Адриан Пиотровский, были для этого достаточно смелы. Кроме того, в качестве композитора они пригласили еще неизвестного в СССР Сергея Прокофьева.
Прокофьев, в то время едва вернувшийся из своих зарубежных странствий, сразу же взялся за работу: для него это был первый балет «на полный вечер», занимавший около трех часов звучания. Но принята его музыка была далеко не сразу: композиции в сравнении с классическими работами Чайковского, Глазунова или Асафьева называли «антибалетными» из-за постоянно меняющегося ритма и общей динамичности.
Галина Уланова, знаменитая исполнительница роли Джульетты, высказывалась в свое время по этому поводу: «Нет повести печальнее на свете, чем музыка Прокофьева в балете». Хотя для самой Улановой, к слову, роль в спектакле открыла новую веху в карьере. Партия в её исполнении стала хрестоматийной. Сам же спектакль превратился в жемчужину Мариинского и ставят его на сцене театра до сих пор.
Больше о том, как проходила постановка спектакля, почему между Прокофьевым и хореографом балета Лавровским складывались напряженные отношения, и что задержало премьеру спектакля на несколько лет, читаем в материале, подготовленном командой VTBRussia: https://vtbrussia.ru/culture/gamt/80-let-vozlyublennym/
ВТБ и Мариинский театр связывают давние дружеские отношения – банк уже много лет выступает его генеральным партнером.
